Моя вера в лучшее только что окончательно сдохла

И реанимации не подлежит
Чудес не бывает

---

Графэ уволился

Все думают, что графэ хочет новую работу
А графэ хочет повеситься
Не из-за работы, нет

---

Какая прелесть

Я, кажется, омерзительно влюблен. (Бегбедер)

-Нет ничего более приятного и изнуряющего одновременно, чем вести светские беседы с человеком, которого хочется тихо и нежно изнасиловать...(c)

Ведь мы любили друг друга. В этом никто никогда не сомневался. Просто мы так и не выяснили, как жить вместе, не причиняя друг другу невыносимую, острую, душераздирающую боль…

---

Чистая правда, ага

Быть нелюбимым! Боже мой!
Какое счастье быть несчастным!
Идти под дождиком домой
С лицом потерянным и красным.

Какая мука, благодать
Сидеть с закушенной губою,
Раз десять на день умирать
И говорить с самим собою.

Какая жизнь - сходить с ума!
Как тень, по комнате шататься!
Какое счастье - ждать письма
По месяцам - и не дождаться.

Кто нам сказал, что мир у ног
Лежит в слезах, на все согласен?
Он равнодушен и жесток.
Зато воистину прекрасен.

Что с горем делать мне моим?
Спи. С головой в ночи укройся.
Когда б я не был счастлив им,
Я б разлюбил тебя. Не бойся!(с)

---

Алоис все ещё садовод

Как не губил я этот Хлорофитум, он так и не сдох
А теперь я начал его ещё и поливать, так он вообще ожил, поднялся
Я в шоке

---

Всё-таки я ужасен

"Когда мне рассказывали о тебе, я подумала, что Герр - это такое существо, который делает то, что захочет пятка его левой ноги. И по началу даже боялась к тебе подойти"
О, Надя, знала бы ты, как ты тогда была права.
Герр - это такое ужасно самовлюбленное, наглое существо, превозносящее себя над всеми смердами, потакающий всем своим мелким прихотям, не думающий о последствиях, слишком энергичный и непоседливый. Да, он постоянно в движении, что-то делает, куда-то мчится, чего-то хочет, часто меняет свои увлечения.
У герра очень специфичный юмор, он очень мнительный, злой и нервный. У герра кошмарный громкий смех, и вообще он очень громкий. Герра всегда много, он часто суетиться под ногами. но не допускает суеты вокруг себя. Герр никогда не прогнется под других людей, герр не прогибает под себя кого-то. Просто однажды чеовек сам приходит к выводу, что Герр говорит сущую правду.
Если говорить о правде, то Герр никогда не врет и говорит все то, что думает, в лицо человеку. И человеки часто недовольны, потому у герра много проблем в общении.
Герр любит жизнь и озлоблен на весь мир одновременно, да и вообще он ходячее противоречие. Герр спит со всеми, и с мальчиками, и с девочками, но герр ненавидит и гомосеков, и натуралов. И вообще весь мир. Герр вообще существо андрогенное, и никогда не решит, какого же оно на самом деле пола.
Герра любят непонятно за что, и ненавидят по тысячи причин. Его невозможно забыть, но при этом многие спрашивают, а это кто?

Герр - Герой Нашего Времени только потому, что Герр так сам решил.
Герр - это Алоис, который однажды вырастит.

---

Развод по-первоотдельному

Итак, сегодня я твердо решил уйти из Зоомагазина
И забрал оттуда все вещи, аж три пакета книг, рисунков, дисков и ткани.
Уйду в конце октября со скандалом, что б поярче было.
Далее, встретился я сегодня с Надей *___*, угостил её Страйком и мы пошли гулять по ночной Москве, мрррр.
Внезапно вижу я на открытом подоконнике кафе елку Оо. Мааааленькую такую, почти бонсай елки. Ну и спиздил!
Идем дальше, Надя ржет надо мной. Вдруг видим мы большую елку у одного кафе.
Надя: И её спиздишь?
Я: не вопрос, подержи мою елку и Страйк
Она подержала. Я спиздил и большую елку, в половину моего роста и тяжеленную как пиздец. Вообще, это не елка. какое-то другое растение. Ну да ладно, будет елкой. Раз на улице растет, значит и у меня выживет. Мы ещё долго и нервно оборачивались - не идет ли за нами кто-то из офигиантов с просьбой вернуть растение в кафе или ресторан. По дороге с Третьяковской меня оборжало все метро! "Человек-елка!". Реально, так и кричали! А мне по кайфу, у меня елки!
Приехал на станцию Кунцево. Родную тобишь. Звонит Воробьева, требует свои вещи обратно. Но она-то не в курсе, что я их всех выкинул нахер за ненадобностью после того, как она забрала обручальное кольцо Оо.
Подходил народ, просил елки отдать. А я не отдал! Я крут!
Позвонил бывшему. Помог донести елки. Идем далее, видим - тележка из гипермаркета! Безхозная! Погрузили мы все елки в ней и так довезли до дома ^___^
Вот такое вот у мя сегодня приключение было!

Итак, Елка 1


И Елка 2

---

Алоис таки вдарился в цветоводство

сегодня вот не удержался и купил Спатифиллум
А ещё землю и подкормки для роз
Это почему-то невероятно успокаивает. Даже просто тот факт, что в комнате есть кто-то живой помимо телека и попугайчиков

---

От печени АлкоГрафэ скоро наверное останутся одни воспоминания

О том, что я бухаю каждый вечер я уже жаловался
И о том что мало сплю, да и плюс ко всему с кошмарами.
Но блин... в субботу честно обещал себе не пить. Протрезвел только сейчас ><

---

Алоис завел себе розы

Вот такие

---

Герой Нашего Времени II

Я спустился на ещё один пролет, уже взялся за перила того пролета, что ведет на седьмой этаж, и остолбенел. Внизу, возле двери, прямо на коврике лежала девушка. В черных шортах, чулках на подвязках и в сапогах на высоком каблуке. На белой рубашке, скрывавшей небольшую грудь, были капли крови. Девушка лежала на боку, развернувшись ко мне очень даже, как я в тот момент подчеркнул, аппетитной попкой. Наверное, это были даже лучшие женские ягодицы, которые я видел.
Я неисправимый циник. Вместо того, что бы броситься с криками «Что с вами?!», я, со всей своей пьяной похотью, любовался на её формы. Да, я ужасен. И в ужасе своем даже не сразу заметил расплывающуюся из-под неё лужицу крови. Девушка смотрела в никуда невидящим взглядом, можно было бы даже подумать, что она мертва, но внезапно она перевела на меня взгляд бледно-голубых глаз. Я подошел к ней и спросил:
- Тебя тоже бросили?
Она помолчала несколько секунд, затем сказала чуть приглушенным голосом:
- И ты, естественно, не собираешься меня снять на свой фотоаппарат?
Я улыбнулся, включил камеру, навел резкость, установил диафрагму и нажал на кнопку. Затем посмотрел на результат. Вышло шикарное фото. Может быть, есть смысл выставить его потом на блоге.
- Хочешь пойти со мной? – спросил я её, выключая аппарат.
- Зачем?
- У меня есть виски, - достал я бутылку из сумки.
Она, молча и величаво протянула мне свою чуть пухлую ручку с аккуратными пальцами, недлинные ногти на которых были покрашены черным. Немного грубо, но все же я помог ей подняться, кинув взгляд на лужу крови под ней, затем посмотрев на неё саму. Весь левый бок, тот, на котором она лежала, был в крови и грязи, раны видно не было, стояла она нормально, и я решил не вдаваться в подробности. Захочет – сама расскажет, а мне лишняя головная боль ни к чему. Скажем так – мне неинтересно, почему она лежит тут вся в крови.
- Куда пойдем?
- Знаю тут одно очаровательное место, - ответил я ей и начал спускаться вниз, уже отпустив её руку.

Я привел её к одному заброшенному заводу. То ли он был не достроен, то ли так сильно разрушен, но вид у него был очаровательно-мрачный. Настоящий декаданс. Приглушенный фонарный свет проскальзывал внутрь сквозь пустые окна, обволакивал в своей вязкости оголенные металлические столбы, сглаживая все неровности засранного и грязного пола. Звучит кошмарно, не так ли? Но за что я просто обожаю свою страну – мы способны испоганить все то, что не охраняется.
Когда моя ныне бывшая девушка, в первый раз показала мне это место, я долго зажимал нос и старался не замечать огромного количества подсушенных и свежих фекалий, черных от мочи углов и луж блевоты, что оставили здесь бомжи, алкаши и подростки. К саморазложению моей нации я привык ещё со своего анархистского детства.
А потом, когда я обследовал три этажа вверх и внезапно обнаружил на третьем вполне целую металлическую дверь, которая пока что крепко держалась на петлях, я придумал сделать здесь свое личное помещение, в которое не залезет ни один бомж. Я зашел сюда на следующий день, вычистил зал за той дверью, подавляя в себе приступы тошноты. А затем повесил на неё амбарный замок, ключ от которого был только у меня. Странно, но на протяжении двух с лишним лет его так никто и не попытался сломать.
И там хотя бы было чисто. Вот как раз туда мы и пришли, я открыл дверь, впустил её, зашел следом и закрыл дверь на тот же замок с обратной стороны, что бы нас никто не побеспокоил. Ближе к часу ночи сюда начнут собираться неприятные личности.
Помню, как ни одну ночь мы провели с бывшей в этом чудном месте. Да, секс в подобных местах все-таки будоражит кровь даже самым несговорчивым девушкам.
Только умоляю, не подумайте, что свою новую знакомую я решил оприходовать здесь же. Да, у неё, конечно, была самая возбуждающая попа на свете, но именно в тот момент у меня не было ни одной задней мысли.
Итак, я закрыл дверь, а она уселась около подоконника, в который лился лунный свет, делая помещение достаточно ясным. Я открыл затвор фотоаппарата, настроился на ночную съемку и сфотографировал её, затем достал бутылку виски, открыл и протянул:
- Держи.
- Спасибо, - негромко ответила она и отпила из бутылки горького пойла. – А ничего так, - оценила она вкус напитка, отдавая бутылку обратно.
- Да, - ответил я.
Некоторое время мы молча передавали бутылку друг другу, а я периодично нажимал на кнопку фотоаппарата. Она была просто необыкновенно фотогенична. Её хотел снимать постоянно, и это желание усиливалось во мне после каждого кадра.
- Тебе не надоело?
- А тебе не нравится?
- Нравится. И даже слишком. Это очень сильно поглаживает мое ЧСВ.
- Чувство Собственного Достоинства?
- Да.
- Ну вообще в народе это называется чеславием.
- Пока это доставляет мне удовольствие, оно может называться как угодно.
И с чего это я внезапно сделал вывод, что она умна? Наверное, именно с этой фразы.
- Останемся тут на всю ночь?
- Это вопрос или предложение? – уточнил я.
- Вопрос.
- Если тебе больше некуда идти, то давай останемся здесь.
- Да, больше некуда, - она задумчиво отпила виски.
- Порог твоего дома – это тот, на котором я тебя увидел?
- Был моим домом.
- Ясно, - отпил я.
Она не стала спрашивать, что я там делал. Ей видимо точно так же было неинтересно. Вы когда-нибудь вот так оставались с совершенно незнакомым человеком, которому точно так же плевать на вас, как и вам на него? Это так ужасно странно, когда даже не знаешь, о чем завести разговор, который должен продлиться целую ночь. Одно дело – встретить незнакомца в своей среде, ведь ты знаешь, где можно будет найти точки соприкосновения. А тут… увы. Единственные вопросы, которые мы приучены спрашивать в подобных ситуациях – это «А как вас зовут?», «А сколько вам лет?», «А где вы учитесь или кем вы работаете?». Но мне это совершенно неинтересно! Это бесполезная информация! Вот почему в школах не дают нормальных навыков общения?! Ведь там одна среда! И поводом для разговора всегда могло служить «А вон та вот училка - стерва!». Нет, современного прогрессивного человека вообще ни к чему не готовят! Зачем я потратил 10 лет своей жизни в школе и просадил уже 4 года в институте, если я так и не узнал, о чем говорить с абсолютно незнакомым человеком?! Я требую вернуть мое напрасно пропавшее время!
Было достаточно прохладно, и виски очень лениво ползли по кровяным сосудам в мой с тринадцати лет отравленный мозг. Без опьянения завязать беседу ещё труднее. От недостатка слов решил включить фотоаппарат и показать ей то, что получилось. Я перевел его в режим просмотра и протянул ей, забрав у неё бутылку.
- Неплохо, - начала комментировать она снимки, нажимая на кнопку промотки. – И тут тоже. Вот эту на аватар поставлю. А вот уж больно толстая задница вышла, - сказала она и беспощадно удалила неудачный на её взгляд снимок.
Пусть удаляет все, что угодно, подумал я. У меня все равно есть программа для восстановления стертых данных с флэшки.
- Мне нравится, - вернула она камеру и присвоила бутылку обратно.
- Обращайся.
- Слушай, а можешь сфоткать меня среди столбов? – встала она.
- Не проблема. Давай устроим фотосет, раз уж мы все равно здесь, - пожал я плечами, медленно поднимаясь с пола.
Она, немного шатаясь, подошла и обняла столб. Так, судя по всему, ей уже дало. Или же это от предположительной потери крови? Мне лично казалось, что это все-таки алкоголь. Тем более она уже выпила добрую четверть полутролитровой бутылки!
- Чуть отстранись. Так эффектней будет.
- Так? – чуть отпрянула она от него.
- Ага, прекрасно, - и я занялся своим любимым делом. – Двигайся вокруг него, статика тебе не идет, тени становятся неестественными.
- Хорошо, как мне двигаться?
- Походи среди них. Прикасайся к каждому, попытайся погладить лунный свет.
- Погладить свет?
- Тронуть, поймать его.
- Зачем?
- Что бы не быть в статике.
- Ты странный. Но я попробую, - ответила она и начала, неуверенно, ходить между столбов.
Сначала словно деревянная под щелчки фотоаппарата, затем все более раскованная, она словно бы что-то себе вообразила, и её движения стали плавными, раскрепощенными, активными. В ней не было ни пафоса, ни наигранности. Я носился вокруг неё как сумасшедший, только бы успеть запечетлить каждый момент её воображения. Она действительно касалась света руками, он так здорово играл в её глазах, на её лице, идеальных губах, путался среди светлых вытравленных волос. И да, как же здесь в тему была запачканная в крови блузка, грязные шорты, усталый, пьяный взгляд.
Она села на пустой подоконник:
- Всё, сил больше нет, - объявила она. Я заснял это. – Дай мне виски, - протянула она руку.
Я послушно отдал бутылку и сфотографировал, как она пьет.
- Покажешь?
- Нет.
- Почему?
- После обработки.
- Неужели так плохо получилось, что меня придется пропускать через фотожабу?
- Нет. Но я хочу усилить на них впечатление от тебя.
- Впечатление от меня? Снова чешешь моё ЧСВ.
- Чувство Собственного Достоинства, - улыбнулся я.
- Чеславие, - ответила она.
Я посмотрел на неё.
В такой момент, совершенно определенно, в неё мог влюбиться любой, кто обладает хоть каким-то чувством эстетики. Но не я. Нет, не потому, что я совершенно безвкусный ублюдок (хотя это правда). Просто потому, что в моем сердце именно на тот момент больше не было места любви. Ни к ней, ни к моей бывшей, ни даже к самому себе. А о разлагающемся в собственных проблемах мире и речи идти не могло!
В такие моменты мне моментально вспоминаются слова из «Изысканного Трупа» Поппи Брайт: «Иногда он говорил, что мечтает однажды проснуться утром без чувства ненависти ко всему на свете». Или как-то так. Так вот, мысли этого человека я полностью разделяю. Не было ещё ни дня, что бы меня не давило мучительное чувство отвращения ко всему свету. Только иногда, в очень редкие мгновения, я забывал об этом чувстве.
В такой момент, как сейчас. Но не ненавидеть и любить – разные вещи, скажу я вам. Так же как и не любить и ненавидеть. Вот я, например, не люблю крем-брюле. Н я его не ненавижу потому, что мне плевать на крем-брюле. И все тут. Сейчас я не ненавидел её, сидящую на пустом окне, и весь свет я тоже не ненавидел. Но ни то, ни другое я любить не начал. И никогда не начну.
- Сколько времени? – спросила она.
Я достал из кармана телефон и включил. Тот завебрировал, поймал сеть и показал, что уже полвторого ночи.
- Ну, метро уже закрыто.
- Значит, мы точно здесь до утра. Есть сигарета? – отпила она из бутылки, пока я копался в сумке в поисках сигарет.
- Держи, - открыл я для неё пачку Кента.
Знаете, таким уродам, как я, все-таки стоит курить сигареты, траву и вообще все что курится. Хотя бы для имиджа. Я вот был равнодушен к курению, при чем по всем трем пунктам. Пачку же носил для того, что бы периодично угощать стреляющих на улице, друзей и иногда спьяну баловаться самому. Она же курила. Я поднес ей зажигалку, она закурила и выдохнула в окно сизый дым изящным движением губ. Наверняка он оставил на её нёбе приятный горьковатый вкус, осадил её легкие новым миллиграммом смолы и приблизил возникновение неминуемого рака. Но за один только задумчивый взгляд тускло-голубых глаз, которыми она смотрела в темное небо, на котором ярким мазком заливалась белая луна, в неё мог бы влюбиться каждый, кто хоть как-то умеет мечтать.
Но сегодня это был снова не я, хотя мечтал я с самого детства много. Знаете, мечты умирают с трудом, их хоронишь, пока они не обратятся в пепел. Вместе с бывшей мы взрастили мечту, в которую искренно верили всей душой, когда не ссорились, и рвали в клочья, когда скандалили. Мечта об общей жизни и дороге, которая ведет в сторону горизонта. А там, за его краснеющей линией ждущий нас дом, собака в нем и пара сопливых детишек. Так хотели она и я. Но в итоге это не оказалось нужным ни ей, ни мне. Я не разучился мечтать. Я просто научился больше не доверять мечтам. При свете это прекрасное создание превратится в такую же страшную стерву, как моя бывшая. И не потому, что она плохая, а просто потому, что если полюбить даже самого хорошего человека, то, разбаловавшись чужим вниманием, он станет плохим. Такой вот неминуемый конец будет ждать всякий яркий роман, если тот не потускнеет вовремя.
Да, я не верю в человечество. Я идеален для моей эпохи, не забывайте.
Я выпил немного виски и закурил вслед за ней.
- Пойдем гулять?
- А, думаешь, стоит?
- Да. Здесь нам больше делать нечего.
Я хотел возразить, но она уже спрыгнула на пол, потушив едва прикуренную сигарету. Какое расточительство, сказал бы я! Да вот не сказал. Пусть делает, что хочет. Она пока не замерзла в своей легкой рубашке и не попросила мою куртку, потому пусть полукурит сколько угодно сигарет. Я свою из зубов не выпустил. Да, я жадный в некоторых моментах моего земного существования.
Затем я отпер дверь, мы спустились вниз, ведомые светом моего мобильника, который кстати вибрировал мне о том, что от бывшей было около двадцати звонков и десять смс. Только я не читал и не перезванивал. О, другая вибрация. Она звонит.
- Ты не возьмешь трубку?
- Если я это сделаю, то мы с тобой упадем.
Весьма опасный, я скажу вам, момент. Не очень-то хочется свалиться с лестницы только благодаря бывшей девушке. Хотя не скрою, идея смерти вполне комичная. Мобильник успокоился, и мы благополучно вышли на свет божий.
Она вздрогнула и поежилась.
- Холодно. Дай мне свою куртку, - в её голосе не было наглого требования. Она просто поставила меня перед фактом. Будто бы я её уже дал.
- Хорошо, но только в том случае, если будешь докуривать сижки до конца.
- Договорились, - без тени эмоций она взяла мою куртку и пошла вперед.

@темы: рассказы, герой нашего времени

---

Герой Нашего Времени I

И вот наступила эпоха совершенства как физического, так и духовного. Чуть ранее, я ещё застал это время, в моде были грязь, анархизм и свободомыслие, притупленное алкоголем. Более старшие мои товарищи, имевшие свойство собираться на Арбате под стеной Цоя, долго и упорно рассуждали о порядке, который никогда не смогут изменить. В честь этого они пили и иногда буянили. Правда, редко.
Но я подрос. Подросло и мое поколение, моя эпоха. Я помню, как появились первые Эмо. Смешно так было наблюдать, как ребятки, возрастом года на четыре младше меня, все дружно начинали рассуждать о вещах таких, в которых не разбирались и никогда не разберутся. Начался этот бум стихов и писательства. Нет, оно все и раньше было, но теперь ударила новая волна, ещё более наивная и глупая, чем предыдущая. Но эмо так часто били, что они исчезли, а вот мода осталась.
Мода на красивое лицо с красивым содержимым внутри.
Я помню и то время, когда всех интересовали только внешние данные. Я был тогда ещё очень наивен и достаточно некрасив, что бы начать развивать мир внутренний. Затем я обрезал свои длинные анархические волосы, выпрямил упрямый бес и отпустил прямые, но все ещё красивые, патлы до шеи.
Чем извилистей твой внутренний мир, тем ты привлекательнее. Чем более заумные книги ты читал, ну или хотя бы знаешь название, тем интереснее. Однако, никто никогда не осудит до сих пор красивую оболочку без содержимого, а вот содержимое без красивой оболочки все ещё не так заманчиво. Но есть прогресс, что не может не радовать.
В моем случае мне повезло с красивым лицом и более чем интересным содержимым. Один мой друг сказал когда-то: «Ты идеален для этой эпохи». Он говорил это про себя. Потом и про меня. Не могу с ним не согласиться ни в том, ни в другом случае.

Итак, я повесил фотоаппарат себе на шею, а кто не фотографирует, тот служит моделью (я был и тем, и тем), и решил в последний раз попытаться вернуть расположение моей бывшей любви. Девушка, связей с которой я успешно гордился уже два с лишним года, недавно разорвала наши отношения с огромным скандалом. Я не мог сказать, что чувствовал боль от потери, честно говоря, она меня уже в конец достала под закат наших с ней отношений, но сила привычки давала о себе знать, и я решил пойти на закланье. Впрочем, и такое решение далось мне нелегко.
Дело было в прошедшем сегодня фестивале. Было весело, много интересных людей и очень много выпивки. Собственно, на этом фестивале я служил только фотографом. Отщелкав последних симпатичный девушек, которые весело строили гримасы перед объективом, я одолжил у них бутылку неплохого виски и пошел к ней. Виски эти девушки не пили, да и их угостил до меня какой-то парень, так что халявная бутылка никогда не будет лишней.
Пока я добирался на метро, а потом пешком до её дома, то успел чуть проветриться. Однако в подъезде мне снова стало плохо, я облокотился о стену, сунул два пальца в рот и слегка прочистился, вытерев губы рукавом. С пьяных немногое можно взять в плане поведения, а я пьяным становился просто невыносимым. Помню, как-то раз, во время своей второй поездки в Питер, я так напился, что до сих пор помнят многие контролеры местного метрополитена.
Прочистив организм, я с тоской посмотрел вверх. Она жила на последнем этаже, а лифт как обычно не работал. Мне предстоял долгий путь, который я начал со всей бодростью своего нездорового духа. К этажу пятому я выдохся, до десятого и вовсе дополз, цепляясь за перила трясущимися руками. Как же мне было плохо! Но клин клином вышибают, я сел прямо на её лестничной площадке и открыл бутылку виски, немного промочил горло, закрутил крышку и снова убрал бутылку в сумку. Чуть посидел, подождал, пока всосется алкоголь и сделает меня ещё более невменяемым, а затем позвонил в её дверь. Неприятнейшее ожидание, но вот послышались шаги, и дверь чуть-чуть приоткрылась.
- Тебе чего? – спросила она, злобно глядя на меня из уютного тепла своей квартиры.
Ну давай, скажи ей, какая она стерва! Ты же её ненавидишь! Эта сука своими истериками отравила тебе два года твоей бесценной жизни, и ты ещё извинялся перед ней! Ради чего? Всего-то ради секса? Да, она неповторима в постели, но это не стоит твоих нервов! Скажи ей!
- Прости, я был идиотом, - но как всегда с губ летит все одно и то же.
- Ты ещё не до конца понял, какой ты идиот! – и все-таки она зарвавшаяся сука, которая думает, что все ей кругом обязаны. – Если бы ты любил меня, то ты бы ценил меня! А ты не ценил!
- Я ценил…
- Ах только ценил! Наверное, давным-давно! Я величайшая благодать, самая красивая и самая умная, досталась такому говну, как ты! А ты меня только ценил?
И тут до меня дошло. Почему, если она не хочет меня видеть, если я и вправду такой плохой, как она говорит, попортил ей жизнь, почему она не закрывает дверь? Более того, она даже её широко распахнула и вышла на порог. Сбросить стресс? Или же…
- Ты бы в ногах у меня ползал! Искал бы со мной встреч! Но ты всего этого не делал! Я тебе не нужна!
Так вот оно, в чем дело. Ну ладно…
- Ладно, не нужна, - внезапно пожал я плечами, моя бывшая драгоценность опешила и похлопала теперь, и без того большими, широко распахнутыми глазами.
- Что?! Да как ты смеешь!
- Ну, вот так. Нет, так нет. Все, пока, - я развернулся, и уже было пошел обратно, как она схватила меня за рукав.
- Стой! Ты что… не любишь меня?
- Ну ты ж сама сказала, что не люблю. Вот я и не люблю. Всё честно.
- Будь ты мужчиной, ты бы сам за себя решил!
- Вот я и решил. Всё, не люблю. Удачи, счастья, пока, - я сделал рывок в сторону, но она упорно держала меня. Затем подошла и отвесила мне звучную пощечину.
- Урод! Придурок! Ничего лучше у тебя никогда не будет! Как ты смеешь вообще такое говорить?! Ты же обещал! – она орала, а из её глаз водопадами текли слезы.
Теперь я начал замечать, как же она все-таки некрасива в истинном своем обличии. Нервная, истеричная, я думал, что это пройдет. Но это не пройдет никогда.
- Ну да. Обещал. Но я же урод, что тебе, такой хорошей делать рядом с таким уродом, как я?
- Ты что, совсем тупой?! Я же люблю тебя!
Ну, да. Она всегда меня так любила. На грани истерики. Но я ей все всегда прощал. Вплоть до нашего последнего скандала.
- Если ты уйдешь… я же не могу без тебя!
- Зато я могу. Ладно, бывай, - я выдернул рукав и пошел вниз по лестнице.
- Если ты уйдешь, я покончу с собой!
Я остановился и посмотрел на неё.
- Ты свободный человек в свободной стране. Делай, что хочешь с собой и со своей жизнью.
- Люби меня!
- Нет, спасибо.
- Тогда убей!
Вот это уже пошли её глупости. У неё всегда было странное свойство, во время истерик она начинала сходить с ума и нести всякую чушь. Потом, правда, она успокаивалась. Я иногда предлагал ей обратиться к психиатру, но она всегда наотрез отказывалась. А зря, успокоительные ей бы не помешали.
- Нет уж, спасибо. Садиться в тюрьму из-за тебя я не хочу, - отвечал я уже спускаясь по лестнице.
- Если ты не будешь меня любить, я выпью много-много корвалола!
- И получишь отравление! Удачи!
С этими словами я уже спустился на другой этаж, все ещё слыша её плач, эхом разносящийся по всему подъезду. Соседи нервно выглядывали из-за дверей, лаяли комнатные собаки, кричали дети.
Я был слеп, но я прозрел. Теперь окончательно. Ранее, ещё месяц назад, а расстались мы два месяца назад, я все-таки метался в сомнениях. Но это очень быстро прошло. Я остановился на восьмом этаже, достал из сумки виски, открыл бутылку и отпил. Было как-то ненормально хорошо. Возможно потому, что эта дурочка наконец задумается о том, что не она пуп вселенной, или может потому, что я теперь наконец действительно свободен, ведь я действительно больше не чувствовал ни крохи тепла к этой истеричке.
- Ну что ж, за меня! – и я снова сделал глоток. Зазвонил мобильный, это была она и я скинул трубку, а затем выключил его.
Всякий раз, когда мы расставались, она кричала, что поставила точку. Но последнее слово как обычно осталось за мной. И эту точку поставил я. До свиданья. «Я тебе не люблю, это главный мой плюс!» - пел Грегорий Лепс, и я был полностью с ним солидарен.
На этаже висело зеркало, я подошел к нему и посмотрелся. Поправил недавно покрашенные в черный волосы. Рассмотрел аккуратное чуть-чуть вытянутое почти белое лицо, провел пальцем по прямому носу. Если повернуться полубоком, то будет такое ощущение, что у меня есть благородная горбинка. Но это только полубоком. Ровные, в меру пухлые губы были все ещё бледными после рвотных спазм. Под непонятного зелено-голубого цвета глазами темнели синяки – последствия алкоголизма и бессонных ночей, которые глушили успокоительные. Да, любимая, все благодаря тебе. Кошмарный истощавший вид, из-за нервов я очень плохо ел, чуть сумасшедший взгляд.
Я идеален для этой эпохи! А ты не первая, и не последняя стерва в моей жизни! Только вот любовь стоит вычеркнуть из списка чувств. Она больно сильно изматывает!
- Ты красавчик! – чокнулся я с собственным отражением бутылкой и снова выпил.
Теперь меня конкретно шатало. Да ладно, в честь праздника можно! И я пошел вниз, переполненный нездоровым щенячьим счастьем и восторгом. Вот она, свобода! Да, друг, тебя можно только поздравить! Нет больше никаких обязанностей, если не считать походы на работу. Но ведь это уже добровольное рабство, да и то, работа не бей лежачего. Всё прекрасно!

@темы: рассказы, герой нашего времени

---

Рассказы из Зоомагазина. Рассказ Восьмой.

Конец лета. Самая обычная домашняя кошка, окрыленная временной любовью, родила от обычного уличного кота самых обычных котят. Один был – Самый Серый. Второй – Самый Смелый. Третьего назвали Вискасным – он был похож на котенка из рекламы Вискас. А четвертого – Чи. Она жила в самой обычной семье, где с малышами играли самые обычные дети. У них была овчарка, которая тепло относилась к котятам, согласно играла с ними и беседовала с мамой-кошкой. И как обычно, самые обычные мама и бабушка не смогли отдать самых обычных котят.
И вот началось необычное. Вместо того, что бы дать объявления, четырех уже давно прозревших котят положили в коробку и замотали клейкой лентой, что бы они не выскочили.
Котята были в шоке. Их было четверо, и все мальчики. Без маминого молочка и ей корма у них начали болеть животики, наступила крамешная тьма, как при рождении, и стало странно-холодно. Они так привыкли к теплу маминого живота, что этот холод ударил их в самое сердце… Холод и сырость.

- Простите, - обратилась женщина к Продавцу.
- Слушаю?
- Будьте добры корм для овчарки, вон тот.
- Прошу, - поставил Продавец на прилавок перед ней корм.
- Спасибо. Куда платить?
- Пройдемте на кассу.
Женщина пробила цену корма, взяла саму пачку и внезапно вспомнила:
- Ой, вам же тут котят подкинули! Я их внесла, что бы не промокли.
Продавец молча вышел в предбанник магазина и действительно обнаружил коробку с котятами. Мимо него пробежала женщина, не заглядывая ему в глаза. Да, та самая обычная мама. Продавец не стал с ней ничего делать. У этого странно-жестокого человека все-таки дети, овчарка и кошка. Здесь разбираться будет не он.

Котята промокли, оголодали, ведь их надо кормить по пять раз в день, замерзли. Только месяц назад начав познавать мир, они оказались в незнаком страшном месте. Внезапно пролился свет, и они увидели лицо странного человека, но не смели даже пискнуть. Они совсем не знали, как он к ним отнесется.
Продавец же внес их в магазин и разместил в большой клетке, постелил плед, подушку, дал воды и корма. А до этого вымыл их, привел в порядок. Мало-помалу они подходили к миске и начали есть.
- Как вас зовут? – спросил Продавец.
- Я Самый Смелый, - ответил первый котенок.
- Я Самый Серый, - ответил второй серый котенок.
- Я Вискасный – ответил третий.
- А меня зовут Чи, - ответил самый тихий из них.
- Не бойтесь, - погладил их Продавец. – Найдутся ваши люди.
- А мама? – мяукнали все четверо.
Продавец лишь молча отошел к покупатели. И котята все поняли.
Когда-то мама рассказывала о том, что однажды им придется её покинуть и уйти к другим людям. Но они не думали, что это случится так скоро.

- Слушай, ты можешь хоть раз пройти мимо?! – ругалась на него его бывшая коллега, сжимая в руках поводок, на конце которого виляла хвостом Дворняга.
- Нет.
- Я не могу их взять. У меня уже собака, сам понимаешь!
- Я и не прошу.
- Добрыми делами проложена дорога в Ад!
- Я знаю
Она всегда тяжело вздыхала от этой его ужасной манеры - помогать всем животным на свете.
- Ладно, я поспрашиваю у знакомых. Но все-равно! Всем на свете не поможешь! – сердилась она, уходя из магазина.
Котята мирно засыпали в тепле, видя каждый во сне руки любящего его человека…

Этот рассказ не окончен. Котята ещё не нашли свой дом.
Но вы можете помочь!
Вот они:


Самый Серый:


Самый Смелый:


Вискасный:


Чи:


Если кто-то желает взять себе или хотя бы знает того, кто сможет взять малышей себе, то пишите в комменты.

@темы: Рассказы из Зоомагазина

---

Граф довольно улыбнулся

До двух ночи болтали с графэ по скайпу
я доволен ^^
И вчера я смог ограничиться только тремя вкусными грибочками, чупа-чупсом и парой конфет! Ху-ху!

---

Графэ жирный!

Граф много весит
Граф перестает жрать после восьми!

---

Мысль дня

О моих биологический родителях.
Мой маман - Ханна
Мой отец - Хикикомори (нет, правда! По всем признакам!)

Блин... вот и получилось - Алоис ><

---

Флэшмоб!

Вы отмечаетесь в комментах, я даю вам 3 персонажей, а вы в своем дневе отвечаете, с кем из этих персонажей вы бы:
1) создали семью
2) просто переспали
3) а кого из них бы убили

Мне достались Сиэль-как это не банально, Мэйлин, Уильям Ти Спирс
1. Создал семью бы я с Сиэлем. И мы бы вместе тиранили убогих и орали, что графы недовольны!
*тихо* а ещё я очень неравнодушен к одному такому Сиэлю...
2. Просто переспал бы я с Уильямом. Хотя лучше с Сиэлем, но выбирать два раза нельзя. И с Уильямом наверное по расчету Оо.
3. Мэйлин! АААААА! ненавижу женщин!

Вот

---

Странные сны

Я помню, что падал. Но падал я не куда-нибудь, а в самую глубь самого себя.
То ли тела, то ли своего прошлого
Я падаю, и вижу себя сначала зародышем, потом яйцеклеткой, затем двумя раздельными клетками.
И тут как будто бы все так быстро проносится, и я понимаю, что я сам - клетка, но не просто клетка,а ядро, вокруг которой вьются туманности. Они цветные и разные я сам темно-багровый.
Я присматриваюсь, ив туманностях вижу невероятное количество разных миров, в них вселенных, а в них галактик...
Странные сны...

---

Рассказы из Зоомагазина. Рассказ Седьмой

Сентябрь. В притворном тепле начинают сохнуть листья, деревья сбрасывают отжившие чувства, правожая лето, люди возвращаются с дач, Зоомагазин наполняется покупателями. Утром все ещё холодно, след от ночи теперь проходит все дольше и дольше. Начинает темнеть на полминуты раньше, но каждый день.
Когда Продавец открывал дверь в 10 утра, сначала он подумал, что эта милая привязанная к лавке Дворняга принадлежит парню, что курит рядом в ожиданни открытия. Но парень зашел, купил корм для рыбки и ушел. А Дворняга осталась. Только тогда Продавец заметил закрепленную на дверях Зоомагазина записку: «Позаботьтесь о ней».
Собака, щенок-подросток, ростом где-то чуть выше колена, была помесью гончей и ещё чего-то, светло-песочная, с необыкновенными светло-желтыми глазами, которые смотрели настолько тоскливо, что без труда можно было догадаться о её судьбе. Продавец погладил Дворнягу. Шерсть была чистой.
- Недавно выбросили, верно? – прошептал он, отвязывая её от скамейки и заводя в магазин.
Собака хромала, её подташнивало, сама же она молчала. Хуже всего, когда они молчат. От еды отказалась, только пила воду, лежа на подстилке в Зоомагазине у входа.
Её ночь прошла ужасно. Хозяин просто вытолкнул её из машины, закрыл дверь и уехал.
А до этого, в конце весны, когда он её брал с собой на дачу, подначенный капризным ребенком, все казалось так прекрасно! И дача, и теплое солнышко, смех, вкусная еда. И ласковое имя, которым её подзывали.
Она не знала, за что её выкинули. Скорее всего за то, что она просто подросла.
Она, ещё все-таки ещё больше щенок, не бежала за ним, потому что не успела даже понять, что случилось. Вечер спустился быстро, окутывая улицу тьмой, и ей стало страшно потому, что одна на улице она была в первый раз. Раньше её берег поводок хозяина, его голос, ощущение его близости. Она не знала, сколько она пробежала, один раз её толкнул ехавший на небольшой скорости автомобиль, так что отделалось все легким ушибом. Ей повезло. Затем, усталая, она бродила в беспамятстве по улицам, пока её не привязали здесь… у Зоомагазина.
Ей не хотелось есть. Честно говоря, ей не совсем даже хотелось жить. Она узнала вкус человеческого предательства. Этот человек, который сейчас её гладит, она не верила даже ему.
А Продавец думал, что делать. Сейчас, в начале осени, приюты переполнены. Продать её не получится, пристроить будет крайне сложно. Оставить… увы. Если бы он мог оставить всех, он бы так и сделал.
- Покушай хоть что-нибудь, - он придвинул ей миску, она молчала.
Он вздохнул и решил покурить.
Продавец вышел к той самой лавке, к которой её привязали. Он закурил сигарету, и выдохнул сизый дым. Сердце начинало болеть, предвещая что-то нехорошее.
С осенью высыхают не только листья, но и человеческие сердца. И тоже ровно до весны. Подросшие щенки, и все в основном дворняги, стягивались к Зоомагазину. Здесь их накормят, здесь есть тепло, здесь есть единственный человек, который о них позаботится. Некоторых приводили люди, и отстегивали поводки, кто-то и вовсе вручал их Продавцу.
Он сидел и курил, а пространвство вокруг заполняли щенки. Их уже было больше сотни. Их было тысячи. Их всех бросили любящие только на один сезон хозяева. Они все молчали. Многие побитые, хуже, чем та, что сейчас лежит внутри. У всех одинаково-несчастные, потухшие глаза. Многие истощали, кто-то уже на грани смерти. Они ни о чем не просят. Они подходят и садятся рядом. Многие уже шугаются людей. У каждого нет половинки сердца. Каждому вырвало душу рукою хозяина. Их уже сотни тысяч. Многие не дотянут до зимы. Со всего света сходятся брошенные, ненужные, нежеланные дети!
Продавец вздрогунл от внезапной боли. Фильтр догорел и опалил ему пальцы. Видение исчезло. Пустая улица, несколько прохожих, и его руки дрожали. Он посмотрел в сторону дверей Зоомагазина. Дворняга все ещё лежала внутри у входа и с тоской смотрела в никуда.
Видение исчезло, но факт от этого не изменился. Их действительно тысячи, сейчас бродящих по улицам, по загородным лесам, обиженных и голодных. И даже Продавец не сможет спасти их всех. И вообще никто никогда не сможет, пока все люди не возьмут и резко не изменятся.
Продавец выбросил пепел, зашел в Зоомагазин и погладил Дворнягу. Та молчала…

- Какая красивая девочка, - говорили многие, кто проходил мимо. Кто-то порывался купить ей корм и покормить, ведь бездомная, жалко бедняжку.
Когда ты собака, то начинаешь принимать пустые подачки за любовь. Когда ты брошенная собака, ты в любовь уже не веришь.
Прошло много дней, прежде чем у неё появились силы снова вилять хвостом. И понадобится ещё много месяцев, что бы она смогла забыть. И больше всего будет нужно любви и ласки, которых так мало в человеческом сердце.
- Мы не можем её взять.
- Нет, мы хотим породистого.
- Простите, у нас уже есть собака, две слишком много.
Она уже не слышала всего этого. Кому бы не предлагал Продавец, никому уже ничего не нужно.
- Заканчивай ты с этим, - возмущенным голосом сказала его бывшая коллега, девушка, которой он когда-то рекомендовал сменить место работы. – Всех тебе не спасти, каждого не пристроить! Мои знакомые тоже отказались.
- А что по-твоему мне остается делать?
- Ничего! Шла она себе и шла. И фиг с ним, что привязали. Надо было отвязать и отпустить!
- Когда Человек взял первого Щенка к себе в хижину и предложил еду и огонь взамен на верную службу и помощь в охоте и по хозяйству, то оба они взяли на себя обязательства под названием «Верность». Только вот собака их никогда не нарушала.
Девушка только вздохнула. С ним было бесполезно разговаривать.
- Ладно, черт бы с тобой. На этот раз я возьму её. Но помни, это возможно последний раз, когда тебе так везет! Я не буду оставлять у себя прорву животных, которых постоянно выкидывают около твоего Зоомагазина!
Она взяла поводок, подошла к Дворняге и нежно потрепала её между ушей. С тех пор, как закрылся «ПесоКотик» она снова нашла в себе силы любить животных и иногда заглядывала к Продавцу.
- Ну, пойдем? – она пристегнула поводок к ошейнику и встала. – Ладно, бывай! – махнула она рукой Продавцу и пошла на выход.
Удивленная Дворняга неуверенно пошла следом, слушая веселую и странную болтовню новой хозяйки.
Продавец долго смотрел им вслед и курил. В этот раз повезло…

@темы: рассказы из зоомагазина

---

До меня внезапно дошло

Что мой маман - это Ханна Оо
Б_я, я живу с Ханной!!! О_О



*пискнул* спасите